В поэме "Медный всадник" А. С. Пушкин дважды использует фразу "кумир на бронзовом коне". В первый раз этот образ демонстрирует противостояние стихии, ведь памятник − единственное, что вода не смогла разрушить (и "светлый" облик Петра I):
"...он, как будто околдован,
Как будто к мрамору прикован,
Сойти не может! Вкруг него
Вода и больше ничего!
И, обращен к нему спиною,
В неколебимой вышине,
Над возмущенною Невою
Стоит с простертою рукою
Кумир на бронзовом коне..."
Во второй раз "кумир на бронзовом коне" появляется перед взором уже обезумевшего от горя Евгения:
Он очутился под столбами
Большого дома. На крыльце
С подъятой лапой, как живые,
Стояли львы сторожевые,
И прямо в темной вышине
Над огражденною скалою
Кумир с простертою рукою
Сидел на бронзовом коне.
Евгений винит его (уже страшный образ Петра I и власти в целом) в своей потере, в том, что тот бездумно основал город у моря, что поднял страну "на дыбы":
"...О мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?"
Кроме того Пушкин использует повторы как художественный литературный прием для усиления мысли. Например, повтор слов "мчится" и "несется" в финальных сценах поэмы, где описывается погоня, подчеркивает динамику происходящего.
Название реки − Нева, подобно главной героине поэмы, повторяется в тексте множество раз, ведь она играет важную роль в сюжете и становится почти полноправным персонажем произведения.