Одуванчик, сжавший свои лепестки, сравнивается со сжатым кулаком, а лепестки сравниваются с ладонями.
Автор использует эпитет: золотой.
Автор говорит об одуванчике, как о живом существе, и этот приём называется олицетворение: раскрывают свои ладони.